Порой создаётся ощущение, что мы живём в обществе, где сплошь и рядом присутствуют исключительно двойные стандарты. Вот рассмотрим простой пример. Допустим, что человек любит автомобили или мотоциклы. Обычное, казалось бы, мужское занятие. Сидит он часами в гараже, ухаживая за своей машиной, возится с ней, отлаживает. Одним словом, увлечён донельзя, задерживается допоздна. Дело, в принципе, достаточно обычное. Но почему-то жёны не обращаются к психиатрам с жалобой на то, что муж пропадает в гараже. А психиатры, в свою очередь, не ставят сложные диагнозы, пестрящие новообразованными медицинскими терминами вроде «автомобилеаддикции» или «гаражезависимости», да и не назначают лечение какими-нибудь интересными препаратами. Да, никто не говорит, что ситуация нормальная, возможно в её основе лежат проблемы, причём, неясно, то ли со стороны мужа, то ли и вовсе со стороны жены. Но суть такова, что никто не ставит на этом месте глубокий медицинский диагноз. Но если дело связано с какой-то техникой – всё иначе. Если уж купил карту PSN и сидит подолгу за приставкой, или же зависает в сети – то это, по мнению многих, уже диагноз.
Ставить диагнозы в данном отношении стало модно. Каких только терминов не напридумывают. Тут и кибераддикция, и сетеголизм. Ещё недавно, если чей-то сын сидел за компьютером, то это было просто сидением за компьютером, ну а теперь не остаётся и тени сомнения, что ему присуща та или иная зависимость, да ещё в очень ярко выраженной форме. Ну а если он не просто сидит, а купил золотой статус Xbox, то всё, можно ставить диагноз хуже наркоманского. Но почему так стало, откуда пошло такое стремление всё подвести под медицинскую основу? И, наконец, правда ли это зависимость?
Вообще данное понятие сейчас применяют к любой области человеческой жизни, направо и налево, будь то шопингомания или трудоголизм. Но как выяснить, что является зависимостью, а что нет? Обратимся к трудам всё тех же учёных мужей. Согласно М. Гриффите зависимость формируется из целой совокупности факторов, которые мы в произвольном порядке перечислим: приоритетность того или иного дела, толерантность, изменение настроения, симптомы разрыва, возникающие при утрате любимого занятия, конфликт и рецидив. Получается, что приведённый в начале пример как-то резко теряет свою бессмысленность? Можно смело лечить от гаражезависимости. Другие считают, что стремление уйти от реальности – это болезнь. И неважно, если проблемы именно в реальности.
Впрочем, иногда высказываются и логичные, донельзя разумные утверждения. Многие учёные выступали против того, чтобы относить компьютерную зависимость к чему-то медицинскому, утверждая, что это не более чем стадия освоения, непосредственно, информационных технологий. А некоторые (вроде К. Мюррея) даже приписывали этому явлению положительные черты, ведь уход от реальности в киберпространство может быть впоследствии отличным способом обратного вхождения. Ведь никто не считает, что проглатывание книг или жажда путешествий – это болезнь? Если человек часто сидит за компьютером, если он постоянно ходит по Интернету, играет, пополняет мобильный через Вебмани, одним словом, как угодно проводит своё время – он не какой-то ненормальный. Ну а что с этим делать дальше – решать каждому уже самостоятельно.